|
|
АГАФЬЕ
Я по воле судьбы-баловницы, весь больной и промокший насквозь, снова в хате, где кроме божницы только двое: хозяйка да гость. Отказавшись от чая с вареньем, я забудусь в табачном дыму и негромким молитвенным пеньем обогрею себя и уйму. А когда полегчает на сердце, вдруг услышу твой голос в тиши: «Ах, откуда в тебе – иноверце – столько много рассейской души?» Я родился на юге, а проще – не была мне праматерью Русь. Только здешние звонкие рощи я и раем назвать не боюсь. Вот и нынче пред нашею встречей я за трелями в рощу забрёл, и увлёкся, и с птичьих наречий их на русский язык перевёл. Я покину тебя на рассвете, поклонюсь на прощанье избе, где всю ночь я грустил о Дербенте, как в Дербенте грустил о тебе.
Айдын Ханмагомедов. «С Дербентом в сердце». Махачкала, Дагкнигоиздат, 1989, 28 с. |
